Хорошо известно, что обе системы письменности, создание которых традиция связывает с именами святых Кирилла и Мефодия, включали буквы, которые помимо обозначения звуков, как собственно славянских, так и греческих, в том числе отсутствовавших в славянских языках, имели также осмысленные названия для букв, означающие славянские звуки и числовые значения для букв преимущественно греческого происхождения. Это позволяет целому ряду авторов развивать идею о некой «сокровенной символике» кириллицы, в древнерусской  культуре — в частности. Для этого есть вполне определенные основания. К сожалению, для славянской азбуки открытые тексты, свидетельствующие о сокровенном толковании кириллицы, отсутствуют. Одно из немногих исключений — «Сказание о письменах» Черноризца Храбра, но там речь идет только о символике количественной и не более  того. В связи с этим, подавляющее большинство трактатов о символике с полным основанием может быть отнесено к квазинаучным сочинениям, или же к трудам по кабинетной мифологии. Блестящим примером этого рода является книга А. Зиновьева «Тайнопись кириллицы». 

Разгадка «тайнописи» основывается на откровениях, посещающих автора. Его представления о кириллице лучше всего иллюстрируют рассуждения по поводу глубинных значений буквы ξ — «кси», через которую, оказывается, писались слова «кстати» и «крестить». Для меня это было потрясающее открытие! А вот с буквы ψ — «пси», оказывается, начинались слова «псина» и «писать». Буква ν — «ижица», как открыл автор, стояла в начале слова «Евангелие», но не так, как вы могли бы подумать, а «νевангелие», т. е. он слышал о том, что есть такая буква  в этом слове, но вот, где она стояла, явно не подозревает. Равно как и не знает её произношения. С неё же начинаются слова «извет», «изводить», «извергать», «изагдить», «изведать», «ИЖидневный» (в начале слова), «извековать», «извечать», «искоренить», «изжить», «изувечить», «исповедовать», «извек» (также «век», «вековой», «вечный»).

Невольно вспоминаешь опусы другого «крупного специалиста» по праславянской письменности Г. С. Гриневича3. Автор, судя по его собственным словам, профессиональный геолог. Что же касается его филологической подготовки, то лучше всего о ней свидетельствует его высказывание о том, что в дореволюционной России знак «Ъ» употреблялся «можно сказать к месту и не к месту». Подтверждается это следующим аргументом: «все, наверное, видели старые вывески, на которых даже фамилии владельцев каких-либо заведений кончались на знак „ъ“ — Багровъ, Филипповъ, Смирновъ и др.». Другими словами, автор даже не подозревает, что это — не знак, а буква, что она имела свое название, что ставилась она не «к месту и ни к месту», а во вполне определенное место и т. д.  После этого, конечно, как нельзя более своевременным и справедливым кажется тезис Гриневича о том, что «обычно псевдодешифровальщиками, то есть теми, кто читает неизвестные системы письменности, являются не профаны», к коим он, очевидно, совершенно справедливо относит и себя, «а заслуженные ученые, почётные эрудиты». Это тоже прямая цитата.

Гриневич задаётся целью доказать, что праславянский язык — древнейший письменный язык на земле, а не «вторичный», т. е., как он пишет, берущий начало из какого-либо более древнего языка. Для этого им были собраны чуть ли не все известные на сей день, расшифрованные или  не до конца ясные надписи, происходящие из всех концов Евразии от долины Инда до Италии и относящиеся к самому раннему времени, начиная с V тысячелетия до н. э. В один ряд оказались поставлены знаменитый Фестский диск, надписи из Троицкого городища, критские тексты, «линейное письмо А» и «линейное письмо Б», этрусские, протоиндийские надписи и т. д., не исключая, конечно, и «Влесовой книги». Не повезло, кажется, только кохау ронго-ронго. Скорее всего потому, что Гриневич не читал труды Питера Генри Бака (Те Ранги Хироа), который, в отличие  от Тура Хейердала, считал, что население о. Пасхи пришло не из Америки, а с Азиатского побережья Тихого океана. Только это спасло знаменитых каменных гигантов от родства с праславянами Гриневича, поскольку графическое сходство письменности о. Пасхи и протоиндийской письменности давно уже отмечалось специалистами, чего нельзя сказать  о Фестском диске.

Для прочтения текстов он привлекает самый разнообразный материал. При этом возникают невероятно любопытные для неподготовленного читателя и несколько странные замены более или менее даже ясных текстов невнятным набором звуков. Обратите внимание на рис. 1.

Рис. 1. Сцена «гадания». Из книги Г.С. Гриневича «Праславянская письменность: результаты дешифровки»

 Я, к сожалению, не могу это прочитать, произнести очень сложно, потому что там есть чередование гласных полного образования и редуцированных  подряд. Мне говорили, что Гриневич сам это как-то произносит. Звучит это приблизительно так: «ю подавае режища а ю роже тарася». Это всё «по-праславянски».  Надпись переводится у  Гриневича так:  «теперь надежда вчерашняя давит воздухом все немилосерднее, аура приносит  себя в  жертву». «Переведённый» таким образом текст остается  для меня не менее загадочным, чем исходный. И все это вместо  совершенно ясно читаемых на соответствующей иллюстрации  имен изображённых  на этрусском зеркале  персонажей Атланта и Мелеагра! Изображена сцена Годена, как говорит автор. Здесь читается достаточно четко «Атлант» и «Мелеагр», внизу дается пропись, транскрипция этой надписи, а внизу то прочтение, которое предлагает автор, слева направо, вот эти самые неудобопроизносимые конструкции из кратких, редуцированных, полногласных и т. д. Те, кто знаком с мифом о калидонской охоте, представляют себе, что эти имена связанные. Ну а для Гриневича эти имена не только не связанные, но и вообще нечитаемые. Их просто надо читать с другой стороны, тогда всё встанет на свои места. Надо сказать, что многое в позиции автора проясняет его комментарий. В пояснении к дефектной иллюстрации с «приносящей себя в жертву аурой» он пишет о том, что первая надпись из четырех, которые, как он предполагает, вообще были когда-то на этом зеркале, оказалась за рамками той части зеркала, которая дается в популярной книге для детей «Этруски». С этой книгой и мне пришлось в своё время работать. Он берет иллюстрации прямо оттуда. Это «сугубо научный», конечно, подход и ясно, что результаты здесь могут быть самые невероятные. Несомненно, такие труды имеют право на существование, но, видимо, не на полках с научной литературой, а скорее среди фэнтези, рядом с «Властелином колец». Но там, я боюсь, они просто не выдержат конкуренции по своему уровню.

 

Автор: И.Н. Данилевский

 

Продолжение здесь.

 

***

*****