Сделав небольшое отступление, отмечу, что к малоуважаемым сторонникам норманизма под старость лет по каким-то причинам (видимо, старческий маразм или большой западный грант в добавку к пенсии академика) примкнул даже довольно уважаемый в академических кругах Д.С. Лихачев, начавший вдруг рассуждать про ту же Скандославию.
Особо подчеркну, что рассуждения Д.С. Лихачева даже в годы, когда сознание его было еще достаточно ясным, иногда вызывали, мягко говоря, недоумение. Так, в своей работе «Великое наследие», посвященной сочинениям Владимира Мономаха, он пишет весьма странные вещи по поводу одного из эпизодов противостояния между Владимиром Мономахом и Олегом Святославичем Черниговским, когда Мономах скрылся от Олега в Чернигове и 8 дней отбивался с дружиной от войск последнего, после чего, якобы, добровольно сдал Олегу город. Этот эпизод Лихачев приводит в качестве примера миролюбия и великодушия Мономаха. Вот как можно извратить, казалось бы, совершенно ясный исторический факт, состоящий в том, что Мономах попал в ловушку, выхода из которой не было. Судьба его самого и малочисленных остатков его дружины, по сути, была в руках Олега, который, в силу своего благородства, справедливо отмеченного Л.Н. Гумилевым в своём фундаментальном труде «Древняя Русь и Великая Степь», предложил Мономаху покинуть полуразрушенную крепость вместе со всеми его воинами и оружием.
Кто хоть немного разбирается в истории военного дела, понимает, что это почти уникальный случай и редкое благородство со стороны человека, являющегося заклятым врагом Мономаха и имеющего возможность раз и навсегда решить эту проблему. Мало того, Олег дает слово Мономаху и за своих воинов, и за пришедших с ним половцев, люто ненавидящих Мономаха, что ни один волос не упадет с головы киевского князя и его дружинников. И Мономах этому слову верит! Получается, что Олег был отнюдь не беспринципным и бесчестным захватчиком и убийцей, как его характеризует Лихачев, а весьма уважаемым человеком, слово которого было нерушимо. Так оно и случилось: Мономах, покидая крепость с остатками дружины, вынужден был пройти через войско Олега, многократно превышающего число его воинов. Сам Мономах пишет по этому поводу в своем «Поучении» следующее: «...Облизахутся на нас (половцы) акы волци стояще и от перевоза и з гор». Но как не «облизывались» половцы на своего заклятого врага, однако нарушить обещание, данное Олегом, не посмел никто. И Мономах спокойно достиг Переяславля.
Попросту говоря, по словам Лихачева, Мономах в силу своего миролюбия благородно пощадил противника, державшего меч у его горла. Восхищаюсь такому благородству Мономаха! Но еще более восхищают выводы Д.С. Лихачева, умудрившегося перевернуть всё с ног на голову. Причины такого странного поведения ученого могут быть разными. По сути, это неважно, если историк умудряется грешить против истины даже в такой простой ситуации, то доверять ему, конечно, не стоит. И если филологические труды Д.С. Лихачева (например, по древнерусской литературе) не вызывают особых нареканий, то его исторические работы часто довольно тенденциозны.
Возвращаясь к Скандославии, хочу отметить, что это просто прекрасное название для сказочной или фэнтезийной страны вроде Средиземья Толкиена, Земноморья Урсулы Ле Гуин, Зазеркалья Льюиса Кэрролла и т.п. И если бы эта мифическая страна не подавалась некоторыми псевдоучеными в качестве реальной, то можно было бы списать всё на их литературный талант. Некоторым, правда, и такого таланта недоставало, поэтому вместо красивого авторского неологизма – наименования Древней Руси - они использовали сочетание, казалось, бы несочетаемых географических названий. Так, уже упомянутый в предыдущих статьях Скрынников в своих «Истории Российской. IX – XVII вв.» и «Кресте и короне» назвал Древнюю Русь Восточно-Европейской Нормандией (несколько непоследовательно было использовать при этом в названии первой из указанных книг слово «Российская», логичнее было бы тогда уж «Нормандская», ну или там, как в одной известной песенке из очень популярного фильма, снятого по роману более знаменитого, чем Скрынников, любителя искажать историю по фамилии Дюма, - «Бургундская», «Шампанская», «Прованская», а еще лучше – «Гасконская». В принципе, я бы ничему не удивился).
При этом в указанных работах великого ученого земли Восточно-нормандской славянам отводится самая убогая роль – чаще всего они обычные рабы норманнов, способные только на то, чтобы угождать своим господам. Естественно, что ни о какой культуре у славян речь вообще идти не может, они лишь могут в какой-то степени (в меру их неполноценности) воспринимать великую культуру своих повелителей, создавая каким-то образом на её основе собственные мифы, легенды, былины, сказки и т.д., большинство которых якобы были созданы славянами из скандинавских и прочих саг. На чем основаны такие «гениальные» умозаключения, Скрынников, как всегда, не уточняет.
Очевидно, что большего бреда и представить себе невозможно. С тем же успехом можно было утверждать, что основой эпоса Махабхарата были легенды зулусских племен, а Кодзики – просто адаптированная Калевала.
При этом Скрынников и подобные ему чудо-гении исторической науки не могут ответить на самый простой вопрос: если норманны были господами на Руси, а их культура – главенствовавшей (а то и единственной), то почему тогда ни в одной из былин, сказок, легенд или мифов Древней Руси (якобы скопированных из саг) мы не встретим никаких скандинавско-норманских реалий, включая и пантеон тамошних богов? Хоть в одной былине или любом древнерусском фольклорном произведении есть упоминания, например, об Одине, Хёнире, Лодуре, Торе, Бальдре, Локи и других? Вопросы, как говорится, риторические. И почему-то в «Слове о полку Игореве» русские называются даждьбожьми внуками, а не одиновыми или торовыми. И весь пантеон русских богов так же мало похож на скандинавский, как пантеон индуизма на древнегреческий. Имена славянских богов - Сварога, Рода, Даждьбога, Велеса, Перуна и всех остальных - вообще не имеют никакого отношения ни к скандинавам, ни к другим «норманнам», ни к западному миру вообще – ни с религиозной, ни с лингвистической точек зрения.
Кстати, само выражение «даждьбожьи внуци» свидетельствует о том, что русские воспринимали себе как потомков богов, а совсем не как рабов каких-то там убогих пришельцев с северо-запада, коих недалекие и откровенно лживые псевдоученые стремятся выставить в роли культуртрегеров. Мне просто смешно смотреть на то, как некоторые пытаются доказать, что более отсталая во всех отношениях нация могла насаждать свою культуру народу, находящемуся на гораздо более высоком уровне культурного развития. Теоретически можно допустить, что более отсталая в культурном отношении нация силой покоряет более продвинутую (так бывало в истории не раз, варвары завоевывали Римскую империю, крестоносцы – Византию, маньчжуры – Китайскую империю и т.п.), но при этом всегда нация, находящаяся на более высоком уровне цивилизационного развития, ассимилирует культуру более отсталой нации, да и её саму.
Поэтому, если бы норманны действительно покорили Древнюю Русь, имея более высокую культуру, то тогда их культура, искусство, религия и т.д. были бы насаждены везде на восточнославянских землях. Если же их уровень культурного развития был бы ниже славянского, то тогда они должны были перенять русскую культуру, а возвращаясь на родину (ведь Скрынников и другие норманисты утверждают, что скандинавы постоянно перемещались со своей родины на Русь и обратно), должны были приносить домой более высокую русскую культуру, которая неизбежно должна была вытеснить более отсталую скандинавскую. Однако и этого мы не видим. И вывод здесь однозначен: никакие сканди-норманны Русь никогда не завоевывали, а бывали здесь лишь в качестве гостей, купцов, рабов или гастарбайтеров, не смея не только что-то там насаждать, но и голос возвысить против реальных хозяев этих земель – русских.
Автор: Дмитрий Варапаев